Каждый месяц Алекс Громов рассказывает о 9 книгах
Его голос тянет меня, как поводок упрямого пса. Но я упираюсь. И я рычу:
– Зачем, учитель?! Зачем? Ведь я и так тебе предан!
– Боюсь, что родине ты предан больше, чем мне. Расслабься, Макс. Сопротивление бесполезно. Я буду считать – а ты будешь забывать.
Сопротивляться. У меня непросто забрать контроль. Сосредоточиться. Не поддаваться. Не подчиняться…
– Десять. Твои стандартные навыки останутся при тебе.
…Хозяин сказал, что оставит мне мою кость. Благодарность. Какая может быть благодарность?! Это нелепо. Не подчиняться. Абстрагироваться. Увидеть себя со стороны. Вот он, Макс Кронин, сидит на стуле, его тело слегка подергивается – так бывает, когда человек засыпает… Так бывает, когда собака бежит во сне… За секундной стрелкой, бегущей по циферблату…
– Но – девять. В твоем мире больше не будет чуда.
…Ночь. Огромная оранжевая луна. Я вижу силуэты зверей, крадущихся под луной. Собак или, может, лисиц… Они встают на задние лапы…
– Восемь. Мир для тебя снова станет очень простым.
…Они распрямляются, они оказываются людьми…
– Семь. Начнется большая война.
…Хищный высверк клинка. Острие вычерчивает на человеческой коже три продольные полосы, перечеркивает их одной поперечной, все четыре набухают и сочатся густым, багровым…
– Шесть. Ты пойдешь на эту войну.
…Оранжевая луна отражается в луже. Дождевые черви, сотни червей копошатся в рыжей воде под дождем. Я иду по этой воде, я иду по червям. Впереди – спина солдата, на рукаве его свастика…
– Пять. Там все будет элементарно: свои и враги.
…Я стреляю, и солдат падает лицом в грязь. Я бросаю ему монету, как будто подаю нищему. Его форма на глазах истлевает, пулевые раны затягиваются, превращаются в едва заметные шрамы. Его кожа чернеет, из чернозема прорастают алые маки. Женщина с белыми волосами стоит на маковом поле. Гладит рукой стремительно вылезающие из почвы побеги…
– Четыре. Ты забудешь все, что я тебе показал. Ты забудешь меня. Остальное ты будешь помнить: мир без чудес».
Анна Старобинец. Лисьи Броды
Давным-давно, то есть, в середине прошлого века, в далекой… нет, пока не галактике, а Манчьжурии, что тоже не близко от отечественных столиц, пересеклись пути полковника госбезопасности, бывшего заключенного – «врага народа» по имени Максим, беглого уголовника, остзейского барона (и смахивающего на Унгерна, и напоминающего о Пелевине), тигра-оборотня и еще некоторого количества разных людей и существ. У каждого из них свой интерес. Враг народа когда-то был циркачом, мужем белокурой красавицы, но теперь он мало что помнит из довоенных времен (и причины амнезии таинственны), однако главный мотив незыблем: надо найти пропавшую жену. Единственный, кто знает, где ее искать, — тот самый уголовник, поэтому они и ушли вместе в побег, такие непохожие…
Полковник ищет глиняную армию из древнекитайских времен, причем такую, которую можно не только в музей поставить, но оживить и отправить на врага. У барона, склонного к мистике, основной интерес насчет бессмертия, а заодно попытаться отыскать собственного папу, тоже барона и любителя мистической темы, сгинувшего в этих краях. Лично мне некоторые мотивы в книге показались знакомыми еще с тех пор, когда мы с Анной Старобинец вели круглый стол «Оккультизм в произведениях о Великой Отечественной» на Московском международном открытом книжном фестивале.
Лисьи Броды – название населенного пункта, где вся честная компания встречается, а ситуация окончательно запутывается. Есть в романе и золотой клад под колдовским заклятием, к которому стремятся весьма разномастные искатели. И целый клан знаменитых лис-оборотней-кицунэ есть, у которых тоже с заклятием проблемы – оно им размножаться мешает. Да и одним особистом дело не обходится, есть другой, крайне загадочный и являющийся Максиму исключительно во сне, и человек из СМЕРШа тоже имеется. Но существует ли нечто, способное примирить их всех?
«Полковник Аристов открыл глаза, свинцово-серые, как московское дождливое небо, снова затянул галстук, смахнул с пошитого на заказ костюма несуществующую пылинку, чуть тронул ладонью белоснежный жесткий ежик на голове – и вытащил из стопки корреспонденции осургученный толстый пакет. Решительно надорвал по краю и извлек на стол содержимое: письмо, пару фотографий и миниатюрные стеклянные капсулы, похожие на крошечные пузырьки парфюмерии, с плотно притертыми крышечками. Первым делом изучил фотографии. На одной худая, огненно-рыжая, почти красная лиса в клетке – с раззявленной пастью и рассеченным надвое, облепленным присохшими катышками крови хвостом. На другой: молодая, обнаженная, изможденная китаянка со следами побоев, привязана к медицинскому креслу, в вене катетер, рядом с ней азиат – лицо немного не в фокусе, но, похоже, японец, – в круглых очках, в заляпанном кровью белом халате, в одной руке шприц, в другой – лоточек с колотым льдом.
Аристов дернул уголком рта, отложил фотографии и бегло прочел письмо. На секунду снова прикрыл глаза – а потом с силой нажал пальцами на глазные яблоки через веки. Простой трюк, чтобы замедлить ритм сердца. Темнота запестрила текучим зелено-красным узором, изменчивым, как в калейдоскопе, а сердце послушно сбавило темп. Тот, кто хочет быть хозяином ситуации, абсолютно спокоен. Никакого возбуждения, никакого адреналина. Никаких эмоций, рефлексий, чувств, никаких движений души. Потерять контроль может только пленник своего тела. Настоящий хозяин всегда снаружи. Настоящий хозяин – наблюдатель. Экспериментатор».
Когда натуральная оболочка бессмертных начинает стариться, они меняют ее на новую. Некоторые, как этот усатый, с пипеточным носом – из случайного каталога. А вот эти двое – явно из дизайнерских мастерских. Вернее, из одной и той же мастерской, а совпадение, вероятно, случайное…»
Илья Тё. Рабыня Господа Бога
Не верьте, что там, над нами, среди множества светил, царят свобода, равенство и братство. Увы, во множестве вселенных живут множество рабов и некоторое количество чванливых господ, привычно считающих себя царями мирозданья. Искусственного.
Роман производит впечатление документального – все чудеса Будущего настолько логичны, что кажутся реальностью. Как наши «Жигули», иномарки, зубопротезирование и шаркающие роботы-пылесосы еще пару столетий назвали бы почти бредом и мистикой, так и для нас Боги-машины, производящее все из ничего, — пока кажутся лишь фантазией… Динамичный сюжет и детальные описания комических далей, созданных из ничего роботами-богами, — неоспоримое достоинство романа. Приключения сбежавшей секс-рабыни (с повадками прославленного древнеримского полководца) не отставляют равнодушными самую таинственную и могущественную силу этих вселенных – Службу Безопасности. Кстати, несмотря на ее официальное "секс-положение", самого секса в тексте нет – его заменяют другие страсти, к котором без сомнения относятся жажда мести и власти.
«- Это все? – поинтересовалась она, быстро листая на голоэкране листы электронного каталога. — Вы не дошли даже до половины ассортимента, — голос программы-робота прозвучал укоризненно. – Такое быстрое пролистывание невозможно назвать полноценным. Мы предлагаем продукцию от тысяч производителей. У нас, сикха, действительно имеется почти все!..
— Врешь, железная рожа, — произнесла Катрина, разворачиваясь обратно к виртуальному роботу – всего у тебя нет и быть не может… Перечисли мне товары, которые нельзя синтезировать на борту лайнера!..
— И дай мне, пожалуйста, что-нибудь расслабляющее, — потребовала она, — нервишки сегодня ни к черту.
Торговая программа выдержала паузу и округлила на экране виртуальные глаза от фальшивого шока – как видно, не ожидала от клиентки пошлости. — Разумеется, сикха, — возвестил наконец анимационный мужчина на голоэкране. – Лекарства к продаже запрещены, но в нашем каталоге представлены два миллиона высококачественных табачных изделий и элитных алкогольных напитков. У вас, сикха, имеется конкретные предпочтения?»
Нет. Не стройные обводы обманчиво-невесомых межгалактических круизных яхт. И не хищно- агрессивные тела крейсеров и линкоров Звездного Флота.
Забавно-неуклюжие, с раздутыми, словно птичьи животики, деревянными корпусами и отогнутыми назад короткими мачтами, они неторопливо плыли над далекими холмами, полоща по ветру матерчатыми парусами и высверкивая искрами начищенной меди. Там, на отшлифованных ветрами досках палубы стояли друзья. Они просто смотрели, в молчании, пока неторопливое движение кораблей не увело их за горизонт. И странная щемящая боль, мгновенно разбудила его, с треском разорвав ткань сновидения.
Высокий сводчатый потолок спальни из кварцевого монолита загадочно мерцал серебряной россыпью созвездий. Можно было разглядеть узор Большой и Малой Медведицы, созвездие Дракона и прочие известные с детства небесные знаки. То тут, то там вспыхивали блестки метеоров и переливалась туманной дымкой дорожка Млечного Пути.
Соскользнув с широкой, застланной мягким рингольским шелком кровати, Рей одним движением руки выключил проекцию. И словно огни фейерверка, сквозь ставшую прозрачной крышу, ворвались бешеным хороводом звезды этого мира.
И вновь, как много раз, стоял не в силах отвести взгляд от их колдовского свечения. Миллиарды звезд сверкающим пологом выстилали небосвод от горизонта до горизонта, стирая границы ночи и дня.
Чужое небо, чужая земля».
Андрей Земляной. Дом, что мы защищаем
Любой цивилизации нужен санитар, не перевязывающий раны и утирающий слезы, а наводящий ужас на мелких тайных злодеев и явных негодяев. Во многих фантастических романах таким героем становится выходец с малоизвестной (поскольку в данном контексте не применимо слово "захудалой") планетки, который спасает Императрицу (принцессу), женится на ней (причем – не корысти ради, а по взаимной любви) и начинает на досуге спасать Империю. Обязательно – лично и рискуя при этом драгоценной головой принца-консорта. В данном варианте герой, дабы навести межгалактический порядок и порвать как грелку негодяев, принимает на себя официальную главного Имперского палача, лично вершащего правосудие, при этом не слишком обращая внимания на трудности космической юриспруденции. В ходе своей непростой миссии герою приходится общаться и с богинями, причем без лишних сентиментальностей.
«"Я своего рода санитар цивилизации. И убираю только тех хищников, что потеряли последние остатки разума. Людоедов. Любому обществу нужны преступники. Так же как и гении, и обычные люди. Но когда хищники начинают резать стадо без разбора, и больных, и здоровых, когда их существование грозит всему стаду в целом, в игру вступают пастухи. Ведь они те же волки. Они тоже режут баранов. Но делают это так, что стадо в основном процветает и даже увеличивается…"
На десятом, последнем месте, психопат и убийца Фармо Десятый. Последний экспонат лаборатории Министерства обороны Кархили. Полиморф и телепат. Принимает любой облик за пять-десять секунд. В основном пользуется образами друзей или подруг жертвы. Примерно двести смертей».
Ко второму типу принадлежат шпионы, являющиеся выдающимися личностями, совершившими героические поступки, связанные с захватывающими дух приключениями, независимо от важности добытой ими информации. К их числу относятся и такие, кто порой и вовсе-то не выполнил своего задания, но держался стойко и достойно. Герой-шпион американской революции Натан Хейл, истинный патриот своей Родины, проявил во время своей казни такое благородство и мужество, что навсегда остался в памяти потомков. К сожалению, следует признать, что он не обладал специальными знаниями, был плохо подготовлен и вообще не был подходящим человеком для выполнения своего задания.
Идеальный шпион – это личность, обладающая высокими человеческими качествами и профессиональным мастерством».
Аллен Даллес. История мирового шпионажа. Легендарный шеф ЦРУ о суперагентах всех времен и народов
В число собранных Алленом Даллесом материалов разных авторов – 39 эпизодов о шпионаже и двойных агентах, начиная с глубокой древности до событий Первой и Второй мировых войн, и последующего противостояния советской и западных разведок/контрразведок.
К числу выдающихся агентов Даллес не относит «пресловутую» Мата Хари, поскольку «ни в мотивах ее действий, ни в применявшихся ею методах, да и в достигнутых результатах – насколько об этом известно из исторических источников, – я не нашел ничего выдающегося… Ее драматичная казнь является, по сути дела, тем, что сохраняет ее в памяти людей. Она стала жертвой общественного мнения и давления, оказанного на французские власти в 1917 году, в результате поднявшейся волны шпиономании и необходимости показать решительность принимаемых ими мер против шпионов. Поскольку она, согласимся, не была подлинной шпионкой, я решил показать вместо нее Казанову...»
Есть в книге «Красная капелла» и секрет атомной бомбы, и ликвидации. 15 октября 1959 г. в ФРГ в городе Мюнхене Богданом Сташинским, сотрудником КГБ, был убит Степан Бандера, являвшийся много лет лидером украинских националистов. Через четыре дня состоялись похороны Бендеры, на которые прибыли руководители и представители многих эмигрантских антисоветских украинских организаций, на могилу было возложено около трехсот венков. Правда об убийстве стала известна на Западе только через два года, после того как Богдан Сташинский вместе с женой 12 августа 1961 г. нелегально перешел границу и, оказавшись в Западном Берлине, явился в повинной в полицию. На суде он рассказал об том, как при помощи специального «пистолета» — двухствольного аппарата с ампулами, содержащими ядовитый газ, был убит Бандера, и кто приказал Сташинскому с ним расправится. В Мюнхене Бандера, всегда носивший с собой оружие и передвигавшийся в сопровождении охраны, жил под фамилией литератора Стефана Попеля.
Один из разделов посвящен ценнейшему шпиону Джорджа Вашингтона, который только в 1939 году был идентифицирован историками на основании сличения почерков как Роберт Таунсенд.
«Внешность Абрахама Вудхала служила ему лучшей защитой от всевозможных подозрений. Он никак не походил на шпиона – эдакого бодрячка и шустрого малого, как его себе представляли многие. Лицо у него было серым, руки дрожали, голос звучал боязливо, и он никогда его не повышал. Он всегда опасался, что его заговорщическая деятельность может быть раскрыта, и, если какой-нибудь незнакомец удостаивал его повторного взгляда, сердце его, как говорится, уходило в пятки. Только собрав в кулак всю свою волю, он осмеливался навещать вражеские опорные пункты, чтобы оценить их расположение и численность гарнизонов. Строгий взгляд или окрик часового заставляли его немедленно поворачивать обратно и торопливо забираться в собственную постель. Его боязливость была заметна даже в переписке с Талмеджем.
«Прошу вас немедленно уничтожать каждое мое письмо сразу же после его получения, – умолял он. – Ведь благодаря непредвиденной случайности оно может попасть в руки противника, выдаст меня и приведет в тюрьму, прежде чем меня предупредят об опасности. Будьте, пожалуйста, осторожны».
Страх, что письма могут его выдать, был устранен благодаря изобретению чернил для тайнописи – симпатических чернил неким Джеймсом Джеем в Лондоне, формула которых не открыта до сих пор. После написания текст становится невидимым даже на самой белой бумаге. Прочитать же написанное можно, используя специальную жидкость (наносится на бумагу обычно мягкой кисточкой).
Однако и применение тайнописи не избавляло полностью от нервозности Вудхала. Появление в соседней комнате гостиницы «Андерхилл» (у подножия холма) английского офицера приводило его чуть ли не к нервному срыву. С Остином Роэ он всегда говорил только шепотом. Когда однажды, сидя в своей маленькой комнатке на мансарде, он писал очередное донесение, дверь за его спиной внезапно с шумом распахнулась. Вскочив, он опрокинул столик, разлив дорогостоящие симпатические чернила. Оказалось, что в комнату вошла его сестра Мэри. Случай этот настолько отразился на состоянии его здоровья, что он временно вообще прекратил работу, о чем Талмедж доложил Вашингтону».
Чем больше в нашей жизни проблем, тем острее чувство страха, незащищенности и неопределенности, вследствие чего наше поведение становится более иррациональным. Возьмем, к примеру, веру в приметы – как сильно она управляет нами. Люди привыкли стучать по дереву, чтобы сбылись их планы. Часто в залах заседаний я вижу такую картину: если в помещении нет ничего деревянного, в качестве замены директора ищут вокруг себя предметы хотя бы частично деревянные…»
Ян Щукин. Манипуляция общественным сознанием
Почему люди отказываются от поездок в пятницу 13-го, бояться разбить зеркало и совершают другие нелогические поступки? Как на людей действует реклама? Как и что люди покупают? Следующий логичный вопрос – покупают ли они по собственной воле или иногда поддаваясь чужому влиянию, воздействию? Именно бренды оказывают на массы людей эмоциональное воздействие. В главе «Брендовая детоксикация» рассказывается о «Промывке мозгов брендами» и описания, как это происходит, и того, как изменятся образ жизни. Почему люди потом начинают думать – а что же теперь делать с этой вещью, может подарить, далее – передаривать излишние, навязанные изощренной рекламой (в том числе – эксплуатируя самые потаенные сексуальные фантазии и желания) товары и предметы. Одна из глав красноречиво называется «Почему страх поднимает продажи».
Отдельные главы посвящены теории игры, информационным сетям и эпохи софистики, и эрозии доверия к давно сложившимся институтам, а также – анализу того, как кошки стали популярным в интернете, интегрировашись в современный мир высоких технологий, оставшись при этом самостоятельными и независимыми.
«Одним из главных признаков XXI века является глубокий вход в жизнь людей специфических вещей – смартфонов, планшетов и т.п. Главное в них то, что это технические средства индивидуальной подачи информации… Если же информация подается разная – индивидуально в каждый отдельный мозг, — то общество атомизируется. Самое лучшее, на что можно надеяться, — совокупность мелких и средних групп, населяющих территорию. Такова одна из главных задач манипуляции сознанием…
Время идет. Вместе с ним меняются требования, предъявляемые в отношении человеческого материала. С целью изменения качественных характеристик населения внедряются новые образовательные программы. Если тенденция направлена на улучшение образовательных программ, то причастные воспринимают ее как само собой разумеющееся: правительство повышает образованность, грамотность, интеллект населения.
А если тенденция направлена на оглупление учащихся, то неминуемо возникают проблемы (неприятие, отторжение)... Агенты изменений манипулируют сознанием на высоком уровне. Манипуляция сознанием – их профессия, их работа, за которую они получают деньги».
Но это христианская конфессия. Были христианские храмы, служили епископы. И археологи находят артефакты той эпохи – это надгробные камни с изображением священников, креста, богослужебные предметы. В Шымкенте, в Таразе, в Киргизии на Иссык-Куле и здесь, в Алматы. Во второй половине XIX века сюда были направлены русские переселенцы, которые нуждались в своих храмах, – так создавались новые приходы. С 1871 года в Средней Азии уже существовала Туркестанская и Ташкентская епархии. Это огромный край, который включал юго-восток, юг Казахстана, территории современных государств Киргизии, Узбекистана, Туркменистана. И на этой территории была создана Туркестанская епархия. Управлялась она из города Верного, из Алма-Аты. Первым её пастырем был его преосвященство Софония. Это очень интересный, выдающийся учёный, богослов, миссионер, который уже в преклонном возрасте принял предложенное ему служение на окраине тогда Российской империи».
Карина Сарсенова. Божественное в человеке
Жизнь многих людей в цивилизованных странах к началу этого века стала намного более благополучной и стабильной, чем в любые предшествующие эпохи. Но это не отменяет, а часто даже усиливает проблему поиска своего пути, сохранения душевного спокойствия и нравственных ориентиров.
Ни для кого не секрет, что вместе с повышением уровня жизни появилась навязанная обществом потребления необходимость демонстрировать некий установленный уровень благополучия, особенно в социальных сетях. То есть, статусное потребление оказалось даже не удовольствием, а обязанностью. Радости это обычно не приносит, а нарастающую тревогу и неудовлетворенность наши современники пытаются заглушить новыми порциями самообмана.
В книге собраны интервью, посвященные этим актуальным проблемам. Своими размышлениями делятся священнослужители, люди разных профессий. Известный иконописец Владимир Кириллов рассказывает об истории русской иконы.
«Православие к нам пришло из Византии более тысячи лет назад. И в это время там уже был выработан иконописный язык, высокие образцы мирового искусства. Князь Владимир принял Крещение Руси и вместе с этим принял существовавшее искусство. Поэтому вопросов не возникало.
Я радуюсь тому, что зерно попало на благодатную почву. Я езжу по всему миру, наблюдаю: как две тысячи лет назад писали, так и сейчас пишут. В Греции, по всем балканским странам. А в России, удивительно получилось, благодаря гению Рублёва, Дионисия, Феофана Грека, расцвело иконописное искусство. Появились свои уникальные образцы, уникальные произведения искусства. Происходит постоянный художественный рост православного искусства. Появилась «Троица» Рублёва. А взять росписи Дионисия на севере… Это же изумительные образцы церковного искусства!
Много открылось иконописных школ, которые различались по стилистике: Новгородская, Костромская, Ярославская, Строгановская – их целый ряд. Но мне повезло, я учился в Палехе. Эта школа была более поздняя, что её спасло. Её расцвет пришёлся на XVIII век. В XVIII веке прежних школ уже не осталось – их убило западноевропейское искусство. С Петром, даже при Иоанне Грозном, началась экспансия западного искусства. Перевод столицы в Петербург, появление печатного искусства. И эти школы просто вымерли. А Палех – в глубине России, в деревне, в лесу. И он остался».
Когда они со мной разговаривают, с ними что-то происходит. Не сразу, постепенно, но происходит. Мой собеседник все больше изумляется, как будто годы спустя вдруг узнает свою первую любовь.
– У вас ее глаза, – говорят мне.
Люди ее любили. В смысле, посторонние люди. Я видела, как они смотрели на нее и кивали, хотя не слышали ни одного ее слова.
О да, у меня ее глаза. Во всяком случае, того же цвета, карие, хотя про мать все предпочитали говорить, что у нее они зеленые. В самом деле, сколько журналистов, заглянув ей в глаза, непременно вспоминали поля или болота. И моргали мы одинаково, медленно и доверчиво, словно думая о чем-то невыразимо прекрасном. Я-то знаю, она сама меня этому научила. «Представь себе, – говорила она, – как плывут в в...